- Подробности
-
Опубликовано: 06.12.2022 01:15
-
Автор: По материалам Преображенского братства
— Знаете, всё хорошо, когда русский человек думает, что ему, конечно, надо быть русским. Но тут я понимаю, что я этнически не русский, у меня мама и папа чистокровные татары, и поэтому я вдруг осознаю, что если следовать мысли отца Сергия Булгакова, то если я предам свою «татарскость», я буду «мерзостью перед Господом». Это по цитате из отца Сергия Булгакова: «Родовое начало, психея, есть для человека непреложный факт его собственной природы, от которого он онтологически не может, а аксиологически не должен освободиться, ибо это значило бы развоплотиться, перестать быть в своем собственном человеческом чине. Это люциферическое восстание против Творца, в утопически неосуществимом стремлении перестать быть самим собой, есть мерзость пред Господом».
— Отца Сергия Булгакова надо правильно понимать и знать, что он имел в виду. Если ты знаешь свой язык, это прекрасно. Можно говорить на нём и общаться, у вас могут быть национальные блюда и всё такое, но, с другой стороны, ты понимаешь, что рядом с тобой живут другие люди, что ты живёшь и в их культуре. Вот это и означает, что так осуществляется твоя идентичность и при этом открытость. Но именно это имел в виду отец Сергий Булгаков: не то, что нужно знать только своё — и точка, а видеть многообразие жизни. Это нельзя вырывать из контекста. Как раз самый люциферический вопрос — это когда приходится жёстко выбирать: или я открываюсь только своим, или могу открыться, довериться только другим.
— Там дальше отец Сергий Булгаков говорит о том, что понятие Родины и нации исторически относительно. Дальше он это развивает и пишет: «Бог выше нации, и единение в Боге выше национального единства».
— Естественно! А как же иначе?
— В обсуждении русского вопроса в Преображенском братстве я слышу апелляцию то к языковому признаку, то к культурному, то к этническому. К примеру, основная мысль Солженицына была в том, что речь должна идти не об этническом, а о культурном коде. Если ты живёшь в России и воспринимаешь русскую культуру, то можно себя назвать русским, ибо ты в этом живёшь.
— И то, и то! Во всех странах это так. Допустим, если человек, скажем, еврей, живёт во Франции, то хотя он себя считает евреем, он член французской нации, в смысле политической нации, ибо именно в этой стране люди хотят вместе решать свои проблемы и чего-то добиваться. Поэтому как он себя называет? Он себя назовёт, конечно, евреем, но при этом скажет: я француз, французский еврей. А еврей английский или русский может немножко по-другому смотреть на эти вопросы. И это имеет значение. Так же было и до революции. Были, допустим, какие-нибудь прибалтийские бароны, чистокровные немцы, но они понимали, что они отвечают за свою страну и они умирали на полях сражений за царя и Россию. И они были в этом очень ревностны, очень искренни. Не потому, что им кто-то это сказал и приказал, а потому, что они действительно приносили присягу на верность России, потому, что они жили на этой земле и любили её. Они не отрекались от того, что они немцы, но они могли назвать себя и русскими, только не в этническом смысле. Они не отрекались от своих родителей, от своих корней, но они понимали, что мы живём вместе, что мы в одном котле варимся. Поэтому у нас одни интересы, мы хотим, чтобы на нашей земле было лучше, вот и всё!
— Какой критерий «русского»? То языковой, то культурный, то этнический. О чём мы говорим, когда произносим слово «русский»? Что есть «русский вопрос»? Что это такое? Мы так будем 50 лет только о терминах говорить. Это же не годится!
— Совершенно верно. Дело в том, что ситуация с русским вопросом в нашей стране действительно острая, поскольку советская власть очень не любила русский народ и очень много сделала, чтобы его не было. Поэтому русские люди дезориентированы, они часто боятся даже назвать себя русскими. Говорят: «Мы — граждане мира» или «мы — советские». А русские и советские — это совсем не одно и то же. Советский — это человек любой национальности, живший в советской стране, основания жизни которой он принимал. А русский — это человек не любой национальности, это всё-таки некоторый выбор — выбор истории и традиции, выбор своих главных корней и культурных акцентов, места жительства, языка и т. д. Да, сейчас такая ситуация, что те границы, которые когда-то реально существовали и довольно строго держались всеми нациями, стали проблемными, но в русском народе — особенно. Русских в нашей стране очень много, а лицо русского человека как бы расплывается, уходит. Поэтому мы плохо знаем кто такой русский.
Я понимаю пример с прибалтийскими немцами, которые были самыми ярыми русскими националистами. Они здесь показывали пример русского патриотизма, не отрекаясь при этом не только от своих прибалтийских замков, но и от своей культуры, своего языка и т. д. И никому в голову не приходило от них требовать каких-либо отречений. Мы вместе любим и защищаем свою Родину, у нас одна Родина. Да, она называется Россией, то есть русской страной. Мы живём в русской стране, что ж здесь плохого?
Приобщённость к традиционной жизни у всех будет разная, какие-то акценты в жизни тоже будут разные. Одни будут ходить в тюбетейке или с пейсами, или в косоворотке, с соответствующим внешним видом, а кто-то не будет. Одни будут петь национальные песни, потому что он их слышал с детства и знает, а другой их никогда не слышал и не знает, и он их петь не будет. Это нормальное многообразие жизни, и мне кажется, что здесь важно не отрекаться от того, что нам Господь дал. Да, нам всем очень важно «своё», но также и то, что хорошего есть в нашей стране в целом. Хотя и в других странах есть что-то своё хорошее, мы этого тоже не отрицаем. И мы тоже с удовольствием к этому приобщаемся, ходим на выставки итальянской живописи или слушаем какую-то «не свою» народную музыку.
Хуже всего, когда человек ничего этого не делает, не знает и знать не хочет, когда он без корней и ему в принципе всё безразлично: сейчас он живёт здесь, а через неделю он будет жить в Америке, потом в Австралии, потом где-нибудь ещё. В таком случае человек не открывается никому и сам становится бескачественным, теряет как бы своё лицо. Это то, о чём писал Булгаков: у каждого человека должно быть своё лицо. Это же радость, это же здорово, что у всех людей разные лица, что все они не как оловянные солдатики, похожие друг на друга во всём, что было бы скучно и грустно.
Подробнее: Разговор Романа-Чингиза Бахадова с о. Георгием Кочетковым о русском вопросе
10 декабря исполняется 85 лет академику Сергею Сергеевичу Аверинцеву (1937–2006), учёному-филологу, переводчику, историку культуры, мыслителю, публицисту, выдающемуся церковному и общественному деятелю. 
Запись круглого стола Русского религиоведческого общества и факультета религиоведения СФИ, посвящённого преподаванию курса «Социология религии»
Русская христианская гуманитарная академия — второй вуз, принимающий в Санкт-Петербурге выставку «Философский пароход: семь пассажиров», подготовленную преподавателями и студентами Свято-Филаретовского института к столетию высылки из России её интеллектуальной элиты на так называемых философских пароходах в 1922 году.
Вывезет ли российское государство те события, которые приготовила ему история?